Ах, ну да. У меня же на запястье его браслет. Защита, которая перенесет меня от греха подальше. В смысле из замка унесет.

Кошачьи боги, почему меня трясет?

— Мими, все будет хорошо.

Глошад крепко обнял, баюкая в своих руках, вселяя уверенность и гася панику. Я вцепилась в его плечи, зажмурила глаза и попыталась найти точку опоры. Кошачья сущность смотрела из глубин души большими от удивления глазами и недовольно била хвостом.

Парды не трусят. Парды не бегут от проблем. Парды всегда на передовой.

Блин! Как тяжело быть пардой.

— …преподаватели завтракают, — долетел до меня голос Глоша. — Джером так вообще дрыхнет…

Я чуть отстранилась, подняла голову и проявила чудеса женской логики.

— Глош, а поцелуй меня.

Старший наследник престола встретился ос мной взглядом, и там такая бездна удивления мелькнула, что я улыбнулась и уже не попросила, потребовала:

— Ну же. Поцелуй меня.

— Зачем?

Я фыркнула и закатила глаза:

— В рейтинге самых глупых фраз в ответ на просьбу девушки поцеловать ее, твой вошел бы в тройку призеров! Ну же, Глошад, поцелуй меня.

Кошачьи боги, благодарю за то, что этот позор никто больше не увидел, но в следующий раз просто лишите меня дара речи. Пожалуйста! Можно икоту наслать или паралич лицевых мышц… да все что угодно, лишь бы я не говорила глупостей.

Теперь я проклинала себя за длинный язык. Чем я думала, прося его поцеловаться? Не головой так точно.

— Ноэми. — Глошад убрал руки и тактично отступил. — Ты, безусловно, мне нравишься. Причем такой, какая ты есть: дикая, спонтанная, неукротимая, умная… Просто я привык к малышке Мими. Проказнице, о чьих проделках во дворце ходили легенды. — Глошад улыбнулся. — Я еще очень хорошо помню, как ты стащила панталоны Дезире и повесила на флагштоке.

Ну, начнем с того, что я была не одна, а с Джеромом. Продолжим тем, что там такая веселая расцветочка была — наш глубокоуважаемый король в окружении нежно-розовых сердечек — что просто грех прятать такую роскошь от общественности и от короля в частности. А закончим историю тем, что нам тогда так влетело за эту невинную шалость, что ещё месяц мы с наследником вели себя аки образцово-воспитанные дети.

— Я к тому, что мне сложно разглядеть в тебе девушку, — закончил Глошад, разведя руками.

Ну-ну, сложно ему, как же! Я еще помню тот голодный взгляд, которым один недоящер сопроводил невинную кошечку в гостиничном номере, так что не надо сказок.

Кипя от негодования, я наклонила голову и оценивающе оглядела его снизу вверх.

лава— Не могу понять, — выдала задумчиво. — Ты не хочешь меня целовать или банально трусишь?

Глош застыл с непроницаемым видом (ну просто кремень, а не парень), после чего щелкнул пальцами, открывая за спиной портал.

— Увидимся в замке.

Я громко хмыкнула, скрестила руки на груди и улыбнулась.

Какой делаем вывод, господа и дамы? Правильно, от нас сбежал трус. А раз так, то будем лечить от недуга.

Вот только сперва подеремся как следует, разгромим Викарда с его армией Бешеных, обойдем на повороте хитреца Толляна, добудем для Джерома корону и будем лечить. Позавтракать только надо…

— Мой господин, вы уверены, что мы можем ему доверять?

Викард обласкал воина снисходительным взглядом и не удостоил ответа. Солдаты нужны для битвы, а не обсуждения приказов господ.

— Ваша воля, господин.

Высокий мужчина, затянутый в темно-красную кожу, склонил голову и отошел к сотне замерших в ожидании воинов.

Средний наследник престола опустил взгляд на правую руку. Серебристо-алый браслет королевского дома, богато украшенный сапфирами, оставался нем, но Викард знал — это ненадолго. Еще несколько минут ожидания, и перед ним откроется арка перехода.

С певучим звоном вытянув из-за спины кривой клинок безжалостной стали, Викард приготовился к сражению. В портал принц должен войти первым, и уже следом — взращенная им армия Бешеных. Кто знает, какие сюрпризы могут приготовить ему братья по королевской крови до того, как свора злобных волков, готовых рвать и убивать за своего хозяина, появится из портала.

Губы принца расплылись в предвкушающей ухмылке. Словно отголосок настроения своего хозяина, браслет вспыхнул алым.

— Удивлен.

Эддар чуть приподнялся на подушках, жестом отослал Джеда и в упор посмотрел на противника. Из-за набирающего мощь проклятья он был вынужден провести несколько дней в магическом коконе и только теперь, перед битвой, пришел в сознание. Придворный маг вырвал у смерти еще несколько дней жизни, вот только чувствовать себя лучше Эддар не стал и был вынужден соблюдать постельный режим и оставаться в полулежачем положении в то время, как старший принц с комфортом устроился в кресле напротив.

Игроки уже заканчивали партию в понятную только им игру, где по шахматной доске величественно ступали искусно вырезанные фигурки людей и животных; где пешки покидали доску и также легко возвращались в игру, а основные фигуры не менялись уже очень много лет; где правила были понятны только двоим.

Глошад встретил взгляд соперника, улыбнулся одними уголками губ и чуть склонил голову набок, став похожим на статую Итара, бога плутовства и заговоров.

— У меня было время подумать.

Король ещё раз оглядел поле боя деревянных фигурок и был вынужден признать:

— Хороший ход.

Его величество вытянул руку, поставил указательный палец на голову деревянного нага и, чуть помедлив, уронил, признавая поражение.

— Джером! Покусанный каннис, где носит наше величество! — возмущалась я, обегая вокруг здания пристройки. — Джеро-о-ом!!!

Окно первого этажа распахнулось, и из него практически по пояс высунулся Лиам.

— Нашли! В оружейной замок заклинило, вот он и не мог выйти, — пояснил оборотень, протягивая руку.

— Нашел время оружием любоваться, — проворчала я, позволяя каннису втянуть себя в комнату.

Бежать ко входу и заходить в западную пристройку, как положено, уже не оставалось времени.

Перевалив через подоконник, я обвела глазами присутствующих и зло зашипела. А куда братец-кролик делся? Почему Памела мнется в гордом одиночестве? Кто ее страховать будет, если братец не успеет к моменту перехода?

Прибью! Ей-богу, прибью!

— Твою ж матрешку! — внезапно всполошился Шархай, до этого блаженно жмурившийся в кресле, видимо, вспоминая бурное примирение с Кики. — Нож наверху забыл!

— Стой где стоишь, забудка полосатая! — рявкнула Гуля, энергично махая крыльями. — Повоюешь без ножа!

— Но он счастливый…

— Сдвинешься на миллиметр — свяжу и накостыляю, — пригрозила я, вновь оглядывая беспокойные ряды друзей. — И бога ради, Памела, куда делся твой братец?

Девушка вздрогнула от неожиданности и пропищала тише мыши:

— Пайп в туалете.

Я закрыла лицо руками и тихонько взвыла.

Кошачьи боги, вот за что мне это все?

Какое там победить. Да если мы отправимся на битву полным составом — это уже будет великая удача.

Браслет, подаренный Глошадом, обжег кожу резкой болью. Синхронно с моим злым шипением Джером поднял рукав и показал свой. Тонкий ободок браслета дома Райвиль был выполнен из серебра. Причудливая вязь создавала цветочный узор, украшенный демантоидами, камнями насыщенного травянисто-зеленого цвета.

— Пора.

Я обвела взглядом присутствующих — нервничали все. Тройка подпевал, сменивших дорогие наряды на легкие боевые доспехи (на них амуниция смотрится, как седло на корове, но сейчас не до критики), оборотни (разминающий кулаки тигр, лиэс с хитрым прищуром, вертящий своей глупой башкой волчонок), бледная аки привидение Памела, вцепившаяся в руку братца (успел-таки, серун, к началу), Салли с Томом (мозговой центр нашей банды как всегда что-то обсуждал) и звезда шоу — Джером Райвиль.

Его высокая фигура излучала несвойственную для столь хлипкого и поджарого тела силу и мощь. Облегченные доспехи сидели идеально, из-за спины воинственно выглядывали рукояти клинков и древко собранного лука.